Громова О.А., группа Э-211 МО
Потребность раскрывать тайны Заложена в природе человека… Большинству вполне хватает детективных романов и кроссвордов, и лишь немногие находят свое призвание в разгадывании шифров. Дж. Чедвик. |
Дешифровка древних письменностей имеет огромное значение, она расширяет горизонты исторического времени, помогает уточнить исторические факты и раскрыть принципы возникновения и развития лингвистических явлений. Появление электронно-вычислительной техники поставило вопрос о дешифровке на новый, более высокий уровень. Одни из первых компьютеров появились как раз для нужд военной дешифровки.
Представьте себе, что вы нашли билингву: один текст вам понятен, другой записан неизвестными знаками. Как вы будете действовать? По-видимому, если в известном тексте есть имена собственные, попытаетесь найти их соответствия в неизвестном тексте. Так же действовали и первые дешифровщики Розеттского камня – французские офицеры. Первые попытки прочесть неизвестные знаки были сделаны… с помощью циркуля и линейки. В греческом тексте упоминались имена царей, их и попытались найти в «туземной» надписи (она лучше сохранилась), перенеся пропорционально их позицию из греческого в «туземный» текст. Благодаря повторам кое-что удалось угадать верно. Этим же приемом впоследствии воспользовались и ученые, однако дальше звуковых значений некоторых знаков дело не пошло. Преградой оказалось то, что далеко не все знаки были звуковыми, а как угадаешь значение иероглифа? Значительно продвинулся в дешифровке английский физик Томас Юнг, на досуге занимавшийся разгадыванием египетской письменности. Однако он считал ее несовершенной и не увидел в ней упорядоченной логической системы. Успеха добился лишь Жан-Франсуа Шампольон – лингвистический гений 19 столетия, как назвали его современники.
Многие забытые системы письма на протяжении 19-20 вв. были разгаданы дешифровщиками, и в каждом случае перед ними стояла особая задача – в зависимости от имевшегося в их распоряжении материала. Кажется, трудно найти единые принципы и методы или хотя бы опорные моменты для дешифровки. Однако они существуют.
Возможны три варианта. Первый: известен язык и неизвестна письменность. Это собственно дешифровка (от франц. dechiffrer – «расшифровывать») – подобную задачу решал Шерлок Холмс, читая послание, составленное из изображений пляшущих человечков. Вариант второй: язык неизвестен, письмо известно. В этом случае говорят об интерпретации, т.е. толковании, разъяснении смысла написанного. Если русский человек будет пытаться понять текст, написанный, например, на узбекском, он окажется в положении интерпретатора: письменность (кириллица) ему известна, а язык – нет. И наконец, третий, самый сложный вариант: неизвестны ни письменность, ни язык.
Впрочем, дешифровщик не всегда знает, с каким именно случаем он имеет дело. Так, неизвестный язык может оказаться известным: при дешифровке Майклом Вентрисом линейного письма Б, использовавшегося на острове Крит, неизвестный язык оказался греческим. Для неизвестного языка могут быть известны близкородственные языки, что облегчает задачу дешифровки.
Особо сложной бывает расшифровка криптограммы (от греч. «kryptos» - «тайный», «скрытый» и «gramma» - «письменный знак»). Специфика криптограмм заключается в том, что это – тайнопись, цель ее – скрыть информацию от непосвященных, хотя вообще цель письменности – распространять информацию. Поэтому криптограмма специально усложняется, в то время как письменность в общем стремится к простоте, ее сложность ненамеренная. В криптограммах используются шифры, с помощью которых кодируются тексты на известном языке.
В начале 19 столетия швейцарский путешественник и исследователь Востока Иоганн Буркхардт в сирийском городе Хама увидел на базаре камень, покрытый причудливыми рисунками, которые были похожи на иероглифы, но отличались от египетских. Буркхардт еще не знал, что это хеттские иероглифы: в то время о хеттах было известно крайне мало – только по скудным упоминаниям в Библии. Лишь спустя 60 лет, в 1872 г., этот и другие хаматские камни удалось перевезти в Стамбул, преодолев отчаянное сопротивление местного населения, почитавшего их как священные реликвии. Оттуда оттиски надписей попали в Британский музей и стали достоянием ученых всего мира.
Вскоре хеттские материалы пополнились надписями и статуями, обнаруженными при раскопках древнего Каркемыша – центрального города хеттов в Северной Сирии. Изображения хеттских царей и воинов отличались от египетских или ассирийских: безбородые лица, обувь с загнутыми кверху носами, своеобразные одежда, головные уборы, вооружение. Английский востоковед и путешественник Арчибалд Генри Сейс (1845 или 1846 – 1933), сопоставив находки с высеченными в скалах скульптурами и надписями, которые он встречал во многих районах Малой Азии, подтвердил высказанное ранее предположение, что они принадлежат хеттам. Он пришел к выводу, что хетты были могущественным народом, а их держава занимала обширные территории Малой Азии. Сенсационное заявление Сейса вызвало недоверие в ученом мире, и сам он получил прозвище Изобретателя Хеттов.
Другим письменным свидетельством того, что хеттская цивилизация действительно существовала, стали для Сейса древние печати с параллельными иероглифическими и клинописными текстами. Клинопись могла послужить ключом к дешифровке, но она скрывала неизвестный язык. Единственным указанием были аккадские гетерограммы, означавшие «царь», «страна». Благодаря им Сейсу удалось определить значения соответствующих иероглифических знаков. Он предположил, что клинопись и иероглифы представляют один язык, причем не семитский.
Толчком к новым открытиям послужили раскопки в районе турецкой деревни Богазкей, стоявшей на месте древней столицы хеттов Хатушаш. В 1905-1912 гг. удалось обнаружить архив Хеттского царства на табличках, исписанных клинописью – частью по-аккадски, частью на нечитаемом клинописном хеттском.
Перед самым началом Первой мировой войны, в 1914 г., в Стамбул для работы над новыми текстами отправился молодой чешский семитолог Бедржих Грозный (1879-1952), известный своими работами о культуре и хозяйстве древних вавилонян. Анализируя клинописные таблички, он обратил внимание на фрагмент, содержащий шумеро-вавилонскую идеограмму «хлеб». Слоговые знаки в аккадских звуковых значениях складывались в узнаваемые слова: nu «хлеб» - an ezzateni wadar-ma ekuteni.
В самом деле, если –an – окончание дополнения, то ezzateni можно сопоставить с древневерхненемецким ezzen, с современным немецким essen и с русским «есть», wadar сопоставимо с древненижненемецким water «вода» (сравните с английским water). Фраза, восстанавливаемая шаг за шагом, поражала простотой структуры и законченностью мысли. «Ныне ешьте хлеб ваш и воду вашу пейте» - так перевел ее Б.Грозный. Используя методы этимологии, т.е. устанавливая соответствия хеттским формам в других индоевропейских языках, ученый смог понять хеттскую клинопись. Так был открыт хеттский язык – древнейший письменно зафиксированный индоевропейский язык. Заодно подтвердилось предположение великого швейцарского лингвиста Фердинанда де Соссюра о том, что в праиндоевропейском языке существовал звук, не засвидетельствованный ни в одном известном индоевропейском языке, - этот звук был обнаружен в хеттском.
Дешифровка открыла мир хеттов – народа с развитой культурой, основавшего в 18 в. До н.э. мощную державу, которая просуществовала около семи веков. Хетты были воинственным народом, их государство соперничало с Египтом за влияние в Передней Азии. Оно держалось на строгой дисциплине и коллективном управлении, которое осуществлял совет знатных воинов. Царь был лишь одним из них, принятые законы являлись обязательными для всех, в том числе и для него. Могущество и процветание хеттов обеспечивалось благодаря производству железа и коневодству.
Прочтение хеттской клинописи привело еще к одному неожиданному открытию, которое сделал швейцарский языковед Эмиль Форрер. В богазкейских табличках за хеттской клинописью скрывался еще один язык, не индоевропейский: фрагменты текста на этом языке предварялись словом «хаттили», т.е. «по-хеттски», на языке страны Хатти. Получилось, что неизвестные до сих пор хаты и были коренными жителями этой страны, а хетты-индоевропейцы не настоящие хетты, а пришельцы, завоеватели, усвоившие культуру хаттов. О самих хатах и их языке до сих пор известно крайне мало. Предполагается, что хаттский язык родственен западнокавказским (абхазско-адыгейским) языкам.
Хетты заимствовали клинопись у аккадцев приблизительно в 19-18 вв. до н.э., приспособив ее к своему языку. Кроме этого они изобрели и свою письменность – иероглифическую. Трудами многих ученых – И.Гельба, П.Мериджи, Э.Форрера, Х.Боссерта, Б.Грозного – хеттская иероглифика была дешифрована. Правильность дешифровки была подтверждена находкой в Каратепе (Черной Горе), в Турции, хеттско-финикийской билингвы. Ее посчастливилось обнаружить немецкому исследователю Хельмуту Боссерту в 1947 г. Как выяснилось впоследствии, иероглифическое письмо представляло лувийский язык, близкий к хеттскому. Однако по установившейся традиции это письмо называется иероглифическим хеттским.
Дешифровка иероглифического хеттского письма, продолжавшаяся около 80 лет, осложнялась скудостью материала. Хетты писали иероглифами на деревянных дощечках, которые не дошли до наших дней. Сохранились лишь немногие тексты, в основном на камне, глине и металле. Но и по ним можно видеть, что хетты были изобретательным, жизнерадостным и общительным народом.
При достаточном объеме текста ключ к дешифровке исследователю дает билингва. Значит ли это, что без такого ключа путь к дешифровке закрыт? Нет. Методы структурно-комбинированного анализа позволяют дешифровать текст, исходя из внутренних закономерностей его структуры.
Основные принципы структурно-комбинированного анализа языка были предложены американскими лингвистами в первой половине 20 столетия для того, чтобы описывать малоизученные индейские языки.
В основе анализа лежит убеждение в том, что основную информацию о языке можно получить непосредственно из текста (как письменного, так и устного), если изучить все встречающиеся в нем сочетания единиц. В тексте могут быть найдены единицы, которые никогда не встречаются в одних и тех же позициях. Применительно к звукам это означает, что перед нами – варианты одной и той же единицы. Такая процедура позволяет свести воедино представителей одной и той же единицы языка и понять действующие в языке позиционные закономерности: что на что меняется и при каких условиях. При этом знать сам язык и понимать значение слов совсем не обязательно.
Применительно к задачам дешифровк древних письменностей структурно-комбинаторный метод детально разработал Юрий Валентинович Кнорозов (1922-1999) при дешифровке иероглифической письменности индейцев майя. Этот метод получил название позиционно-статистического. На основе анализа сочетаемости знаков ему удалось выявить грамматику языка майя. Впоследствии этот метод был применен при исследовании протоиндийских надписей Моенджо-Даро и Хараппы, письма жителей острова Пасхи и ряда других письменностей. Методы структурно-комбинированного анализа применялись в дешифровке и ранее, однако это были скорее удачные находки отдельных исследователей при решении частных задач. Такой предстает дешифровка угаритской клинописи Г.Бауэром. Сходный красивый метод лежит в основе дешифровки древнетюркских рун В.Томсеном.
Новый этап в дешифровке связан с использованием ЭВМ. Развитие принципов структурно-комбинаторного анализа, с одной стороны, и использование ЭВМ для статистической обработки текстов – с другой, открыли путь для общей теории дешифровки, разрабатывающей универсальные подходы к распознаванию разнообразных лингвистических явлений.
Один из наиболее интересных дешифровочных алгоритмов был разработан российскими лингвистами Борисом Викторовичем Сухотиным и Виталием Викторовичем Шеварошкиным. Его применили при дешифровке письма древнего индоевропейского народа в Малой Азии – карийцев, которые прославились как отважные мореплаватели и пираты Средиземноморья. В основе алгоритма Сухотина – Шеворошкина лежит простая идея о том, что в потоке речи стечения согласных или гласных встречаются реже, чем сочетания согласного и гласного.
Эту идею специалисты распространили на грамматику. Оказалось, что грамматические морфемы (например, окончания слов, предлоги, союзы в русском языке) и лексические морфемы (корни) распределяются в тексте подобно гласным и согласным. Грамматических морфем в целом немного, но они встречаются часто и сочетаются с большим числом разных лексических морфем. Лексических морфем, напротив, много, и каждая из них встречается с небольшим числом грамматических морфем. Это дает возможность исследовать грамматику неизвестного языка.